Когда у тебя было тяжёлое детство и деревянные игрушки, тогда вырвавшись во взрослую жизнь, ты будешь пытаться наверстать упущенное всеми доступными способами, но... если у тебя в 10 лет не было велосипеда, а в 30 ты собрал всех представителей этого рода, то всё равно в 10 лет у тебя не было велосипеда. Вот и я сейчас пытаюсь наверстать и посему иногда покупаю экземпляры, которые коллекционной ценности не имеют, но что-то похожее я вожделел с детских времён. На самом деле у меня детство прошло в Швеции, и там я окончил начальную школу, но тем травматичнее оказалось отсутствие в СССР того, что я мог каждый день рассматривать в оставшихся от ТОЙ жизни журналах Quelle и Otto. Тогда я искренне не понимал, почему мои родители не купили всего в запас, но на самом деле, магнитофоны не являлись приоритетом, в отличие от холодильника или шубы, или запаса пищевой плёнки и пакетов из разных магазинов. Впрочем, в доме было целых два магнитофона, оба Telefunken, один - мономагнитола с двухполосной аккустикой (номер не могу вспомнить – вроде 104С, но теперь и спросить не у кого...), а второй – стерео дека со встроенным усилителем на 20х2 ватт и колонками. Лично моей была магнитола, которую мне подарили на десятилетие моего появления на свет. В то время она не котировалась у молодёжи, потому как «не Сони», и мне было ужасно досадно, что вместо невесомой Соньки у меня кондовый представитель немецкой электроники. Но несмотря на интриги завистников, этот «кирпич» проработал почти двадцать лет в условиях нещадной эксплуатации. Его роняли, им дрались, его носили и заставляли играть на сорокоградусном морозе, оставляли по пьяни под дождём, возили каждый день в институт, и он развлекал весь автобус пролетариев задорными ритмами зарубежной эстрады, его швыряли в сугробы и так далее.
Помните, был анекдот-история про то, как студент рассказывает своему другу о прекрасной девушке Лене, с которой он лирично познакомился? А сокурсник ему цинично отвечает: «Ленка? Отличный выбор, с неё у нас все начинали!». Это более чем полно отражает мнение о данном магнитофоне Sanyo. С него, пожалуй, начиналось знакомство большинства из нас с новой фичей – двухкассетниками. За всех, конечно, поручиться не смогу, но у меня именно так случилось. Впервые я его увидел в 1983 году, когда учился на первом курсе мединститута: пришли к одной подруге за лекциями и просто потрепаться, а в результате я весь вечер простоял у этого чуда и не мог поверить своим глазам. Двухкассетник! До этого я видел много всяких аппаратов и сам не без техники был, но к такому оказался не готов. А ещё там такая наклеечка была – мальчик с девочкой... Это меня просто добило. Звук «распробовать» в тот вечер не удалось, но эмоций и так хватило. Как же удобно-то станет в будущем, думал я, не надо тащить второй аппарат, шнуры всякие подсоединять, регулировать уровни – всего делов-то: воткнуть кассету и нажать пару кнопок. Тогда интернета-то не было, и знания про японскую технику получали окольными путями в виде домыслов разных -  помните эти страшилки? Вот, к примеру: если вскрыть магнитофон, то разобьётся ампула с кислотой и сожжёт всю плату! Или вот: разобрал пацан Панасоник, а там что-то как щёлкнет внутри, он смотрит – а все проводки одинаковой толщины и все белого цвета, и на плате стоит гильотинка, которая все их разом перерезала – поди теперь определи, какой куда шёл! Или вот ещё: полез чувак ковырять в динамике отвёрткой, зацепил блестящее покрытие в центре, а оттуда как полыхнёт пламенем – бериллий с воздухом прореагировал! И такого бреда было навалом про всё японское, а многие верили, почему бы и нет? Как верили, что на Ниссане Патруль стоит двигатель целиком из керамики; как к пенсионеру, у которого испортился телевизор Сони, приезжали японцы и его (телевизор, конечно, а не пенсионера) поменяли на новый, последней модели... Всё это было, и все это слышали. А вот про двухкассетники ничего в слухах не было, потому я и оторопел, глядя на такую красоту.

   Потом, лет через пять, мой друг купил себе такой же, и я опять не мог наглядеться, а теперь ещё и наслушаться, хотя какое там качество было? Ну, двухполосники, ну стерео, но ширпотребовски и без изысков, хотя и очень надёжно, что и говорить. Теперь и я такой себе купил в память о ностальгии по отрочеству и нереализованным мечтам.
Однако, тенденция, подумал я по-чукотски, доставая из пыльного угла гаража еще один аппарат, который все руки не доходили сделать и подумать, как нам с ним жить дальше. Сразу скажу, что так и не могу с ним расстаться, поскольку он памятен мне не как произведение пластмассового зодчества, и не за звучание качественное, а в связи с моей учебой на доктора и нашим парторгом Витей.

   Вот так это было... Давно ли коротко ли ( странная фраза, но зато на сказку похоже), учился я на детского доктора. Даже выучился, только пользы детям не принес за исключением того, что не стал их лечить, как нас учила тогда наша партия во главе с быстро меняющимися генсеками - Брежнева-то похоронили, когда я в десятом классе был. Мы еще тогда дежурили по школе и проверяли у всех сменку ( о, это великое чувство власти над себе подобными!), сидели во время уроков в раздевалке, чтобы некоторые несознательные ученики не ушли с уроков домой и не скоммуниздили чего у товарищей по школе из карманов в гардеробе. В дни дежурств тырить мелочь могли только сами дежурные, поэтому на пост в раздевалку назначали самых ответственных и честных. Назначал староста класса - вот я в день похорон сам себя и назначил. У нас в гардеробе было в тот день просто шикарно - я притащил свой Телефункен 101с, и мы тихо перлись под зарубежные ритмы, а при подходе учителей переключали на радио и рапортовали на вопрос: " А чего это у вас тут играло?", что скорбим со всей страной. Крыть было нечем, и мы отлично провели этот день, еще не зная, что он поменял жизнь миллионов и забросил лично меня через три страны на край света. А если бы и знал, то все равно ничего бы сделать не смог.
Это я что, отвлекся? Простите, больше не буду, навеяло, и звенья цепи воспоминаний утащили меня в далекие годы молодости.
Теперь по теме - про Шарп и про парторга Витю.
Итак, мы уже были на пятом курсе, а вокруг бурлило рыночное море, все ускорялись, перестраивались, старались войти в рынок, заработать. Пел Газманов про коней своих, пел Асмолов про путан, кооператоры шили и клепали. Старался и я, кроме ночных дежурств в реанимации работая массажистом, а по выходным торговал аппаратурой на барахолке. Аппараты мне скидывал один студент , который был родом из Владивостока и регулярно туда летал, привозя новенькие в коробках магнитофоны. Сам он фарцевать опасался, поскольку был хил здоровьем и не мог защитить товар, а потому у нас с ним был чудный симбиоз - он возил и продавал мне, цены местной не зная, а я продавал дальше. В моем институте занятия "фарцой" не поощрялись, но я был членом комсомольского бюро факультета, и мне многое сходило с рук, тем более что армию я уже отслужил и пугать меня было нечем. А еще в нашей группе учился Витя. Он был партийным - теперь не понять всего этого, но тогда это было реально круто для карьеры, и быть принятым в партию для студента было почти как попасть в космонавты. Витя был удостоен по двум причинам - он был из села и был невероятно, просто фанатично, предан идеям КПСС. Любой разговор с ним сводился к пересказам передовиц газет и озвучиванию решений последнего съезда, короче - готовый клиент в главврачи сельской больницы. И этот кадр был у нас в группе парторгом. Просто ходячий томик цитат Ленина. Попортил он крови нашим раззвиздяям изрядно за время учебы. И вот в один прекрасный день (день был действительно хорош) подходит ко мне эта передвижная агитустановка и говорит: " Давай отойдем!". Фраза была настолько не типична для него, что я решил отойти и посмотреть - не расстреливать же он меня пригласил. Витя завел меня на пожарную лестницу, и я напрягся - дело обещало быть реально секретным. На лестнице он огляделся, проверил, закрыта ли дверь, и шепотом спросил: "Ты можешь достать мне бутерброд?". Видимо у меня что-то произошло с лицом, потому что он срочно уточнил: "Магнитофон такой, Шарп". У меня отлегло. Дело показалось пикантным. Я уточнил какой именно, и он протянул мне бумажку с номером. Там была не та модель, что у меня есть в коллекции, но очень похожая - тоже дешевая, с минимумом функций, но популярная тогда невероятно - просто писк моды. Я понял, что Витя попался на крючок, теперь главное было не спугнуть и тащить осторожно. Через неделю он притащил мне 1800 рублей, а еще через неделю я отоварил его заветным "бутербродом". На разницу мы закатили грандиозную пьянку всей группой, дождавшись, когда наш парторг уедет к себе в село на выходные с заветным аппаратиком в клюве. А на остаток разницы после пьянки я подарил себе несколько блоков новых кассет и диктофон. Все остались невероятно довольны друг другом.
А сам по себе Шарп даже тогда не был чем-то особенным, и на барахолке мы его не любили за капризность механизма, странное решение демпфера кармана в виде смазки, за убогое радио, которое еще надо было перестраивать на наш диапазон и за отсутствие второго полноценного лентопротяга - ведь он имел только пуск и стоп, даже перемотки на нем не было, что было ужасно неудобно. Единственное, что нас мирило с этим всем, была цена, за которую нам их привозили - такой прибыли мы ни с одних аппаратов не делали. Видимо, в Японии тогда они стоили сравнительно недорого - вот морячки и затаривались ими по полной, до ватерлинии. А уж создать спрос было проще простого в эпоху тотального дефицита. Вот и получился парадокс - самый дешевый аппарат можно было продать дороже всего. Больше никому из знакомых я такого не продавал, всячески отговаривая и организовывая нормальные двухкассетники, а не это недоразумение.
Вот с год назад приобрел такой себе, чтобы был как воспоминание, как триггер для путешествия в прошлое, когда все было другое.

   Расскажу про диктофоны. Пусть и не магнитолы это вовсе, но тоже тема интересная.

   Я всегда любил гаджеты. Только не знал, что так они называются, лишь слышал от бабушки: "Ну и гад же ты!", когда приволакивал очередное приобретение стоимостью в месячный семейный бюджет. Когда женился, то продолжал слышать то же самое от жены и тещи, только через много лет я понял, что та жена и гаждеты были просто несовместимы, про бабушку вообще не говорю - она совмещалась только с новыми норковыми шубами.
Диктофоны - это отдельная история, и они отмечали мой путь как вехи, поскольку использовались для увековечивания моих звуковых писем самому себе, и теперь я их иногда прослушиваю, освежая давно забытые детали жизни в далекие годы. Конечно, переезды из страны в страну обусловили потерю большей части этих записей, но даже то, что осталось, заслуживает внимания.
Итак, диктофоны. В СССР не было не только секса, о чем все уже знают, благодаря масс-медиа, но и толковых диктофонов тоже не производили. По крайней мере таких, чтобы можно было, не надорвавшись, дотащить его до места проведения интервью. Когда у меня назрела необходимость записывать голос на нечто портативнее, чем Комета 212с, то я столкнулся с непониманием промышленностью моих нужд. Самое простое было писать на многострадальный Телефункен, но он тоже был гроб еще тот, и носить его на лекции в институт было накладно, хотя носил примерно с год. А в институт надо было ехать с тремя пересадками, и вся дорога занимала более трех часов в один конец. Частенько бывало, что уезжал на первом автобусе (ну это как бы было правилом), а возвращался на последнем (если вообще приезжал домой, а не шел на ночное дежурство). В этих условиях читать учебники в транспорте было делом сложным и неблагодарным, гораздо проще было прослушать запись лекции по дороге, но ни плееров, ни диктофонов пока в продаже не было. Мучился страшно. Даже мой дед, в кои-то веки узрев мои страдания, предложил принести во временное пользование профессиональный компактный диктофон советского производства, даже без имени, а просто с индексом модели - не иначе что-то военное. Принес, надо сказать, дал мне посмотреть. Диво дивное было весом килограмм пять, снабжено лямкой для переноски, огромным микрофоном на витом шнуре и кожаным чехлом из неведомого зверя. Этой жутью можно было отбиться от любого неприятеля, но носить с собой было решительно невозможно. Кроме того, все попытки записать свою речь кончались тем, что я слышался как радио после глушения вражеских голосов. Даже дома он был не у дел. Вернув агрегат обратно, я стал думать и смотреть по сторонам. Тут я вдруг осознал, что решение есть, и очень простое: Легенда 404, любимый магнитофон таксистов, потому как он как влитой входил между передними сидениями и питался от бортовой сети машины, а как вы помните, тогда магнитол в авто не ставили, даже радо приходилось покупать самим. Зато и шансон тоже не слушали в маршрутках, что тоже немаловажно.
Сказано - сделано. Купил сей агрегат, который проездил у меня в дипломате почти два года и ни разу не ломался, хотя использовался почти непрерывно и каждый день. По дороге в институт я слушал лекции, днем писал новые, вечером слушал музыку в дороге. Естественно, ни о каких наушниках речи не было, но тогда народ был проще и никто не возражал, а бабульки в автобусе поутру часто прислушивались к лекциям про болячки и радостно искали у себя симптомы, диагностируя себя и соседей на ходу. Музыку тоже все воспринимали как украшение серых будней и даже просили делать громче, чтобы перекрикивало шум автобуса.
Главным достоинством Легенды было две скорости движения ленты, что делало ее незаменимой в условиях дефицита кассет. Правда и проигрывать приходилось только на ней, но это не мешало.
А через два года меня забрали в армию, так что аппарат был продан, чтобы не пылился зазря.
Потом я вернулся со службы, восстановился в институте, женился и временно выпал из мира гаджетов, погрузившись в пучину регулярной семейной жизни. Но все приедается, а техника по-прежнему привлекала мое внимание, и маленькие аппараты в частности. Уже было у меня два плеера (вернее сказать, побывало), но о них отдельный рассказ. А вот диктофон хотелось, но уже импортный. Первый опыт пришел на барахолке: я расторговался всем, что было, и бродил по рядам, высматривая интересное. Вдруг у одного мужика я увидел маленькую поющую коробочку. Вау! Это был диктофон Дженерал Электрик. Причем не из плохих, а со множеством фичей и примочек, типа активации голосом, счетчика расхода ленты и так далее. Мужик его не продавал, а просто слушал музыку, но нет ничего, что невозможно было бы купить, а мне если что уперлось, то я просто так не уйду. Итого, мужик стал богаче на 450 русских денег, а я стал обладателем говорящей коробочки. Это был, напомню, 1988 год.
Первая радость была недолгой, и машинка загрустила, перестала реагировать на голос хозяина, все чаще впадала в зимнюю спячку посередине записи и вообще не радовала. Отнес питомца другу-радиоманьяку. Товарищ был самоучка и гений в одном флаконе, притом что он тоже учился на доктора. Я всегда считал, что он явно занят не своим делом. Вскрытие показало, что аппаратик уже ремонтировали, и советские детали яркими пятнами выделялись на буржуйской плате. Диагноз был такой - это можно починить, но ненадолго, так что лучше продать как можно скорее. Увы, нам пришлось расстаться с Общим Электриком, и больше никогда у меня не было их продукции, кроме лампочек.
А тут как раз произошла история с парторгом, о которой я уже писал. И у меня высвободилось немного средств на покупку нового диктофона. Увидел я его сначала на картинке. Как все помнят, в то время часто продавцы не носили товар с собой, а лишь инструкцию от аппарата - было проще и от ментов отмазаться, и от рэкета; а покупатель приходил в условное место и получал искомое под надзором групп поддержки обеих договаривающихся сторон. Или назначали рандеву в тихом месте тет-а-тет. Последний сценарий и был выбран для моей сделки. Диктофон был Сони, почти такой же, как на картинке, только черный. И кнопка записи была вся красная. Мне кажется, что индекс был 33, но я могу и ошибиться.

   Эту красоту мне уступили в коробке, новую, за 300 целковых. Сделка была совершена в книжном магазине: по причине лютого мороза на улице проверить работоспособность лучше было в тепле. Все работало, и я с легким сердцем отдал деньги. Потом долго читал инструкцию (тогда я любил это делать), в которой впервые увидел рекомендации использовать алкилированные батареи. Тогда это звучало как "зарядить неведомой энергией". Но и на наших Орионах он работал, как часы. Отправился со мною в эмиграцию и успешно там трудился на благо изучения языка, диктования заметок про жизнь и писем родственникам в Союз. Эти записи еще частично живы, и теперь безумно интересно прослушать про свой обычный день, как он проходил, и найти массу забытых нюансов из той рутины, которая казалась неизменной и неинтересной.

// Продолжение следует... //

фотографии автора