Необычная история любви.


Ваня был максималистом. В детстве он вёл как командор своих сверстников строить парусный корабль "Санта Мария"...
В юности он был комсоргом, свято веря в идею, покорял спортивные рекорды и даже выполнил мастера. И всё бы хорошо, если со взрослением его юношеский максимализм пошел бы на убыль, но вот не пошел. Вы знаете, какой основной принцип максимализма: "Если пить водку, то море, если любить, то королеву". Поэтому даже не подозревая того, максималисты бросаются из одной крайности в другую, ставя перед собой всё новые и новые задачи, каждая из которых грандиознее другой. Вот и наш герой, поступив в институт, воспылал к самой красивой девушке потока безумной и испепеляющей страстью, одним словом влюбился, и влюблённость эта была до самопожертвования.
Мила, предмет его обожания, была действительно очень красивая девушка, такая жгучая смесь кровей нескольких народов – еврейского, украинского, татарского и русского, от которой получаются дети бесподобной красоты. В свои 18 лет она выглядела гораздо взрослее и эффектнее своих сокурсников, и понимая это, манипулировала ими и выжимала из них всё, что хотела. Жизнь она вела разбитную и весёлую. Шумные компании и дискотеки, дни рождения и весёлые вечеринки, т.е. те места, где можно было не напрягаясь пофлиртовать и оторваться по полной программе, то что повышало тонус и адреналин. Они были слишком разные, поэтому на притязания Вани, который пылко предлагал ей свою дружбу, она не отреагировала. "Ну зачем мне этот молоденький парнишка спортивной внешности, когда вокруг столько интеллектуалов со старших курсов, с ними и интересно и весело, а с этим разве что только в спортивный зал ходить", - рассуждала Мила.
О Ване она вспомнила только, когда дело подошло к экзаменам, к котрым она абсолютно не была готова. Ваня согласился ей помочь, но будучи в безвыходном положении совладать со своей влюбленностью, предложил ей сделку. Раз она отвергает его чувства, то пусть хотя бы они будут хорошими друзьями, и кроме того Мила будет брать его на все свои гульки в качестве сопровождающего-телохранителя. Мила не заметила здесь подвоха и даже увидела некую пикантность ситуации, которая тешила её самолюбие, и моментально согласилась. Отдавая должное Ване, надо заметить, что учился он хорошо, умел и знал, как это делать, поэтому подготовить её к экзамену ему не составляло ни малейшего труда. Ваня ликовал, он был настойчив и сделал первый шаг к своей мечте. Так или иначе, но он добился своей цели, вот она сидит совсем рядом, внимательно слушая его объяснения. Он проводил время с самой красивой девушкой потока, нет – города, нет – страны, нет – вселенной...
И не важно, что они лишь готовились вместе к экзаменам, но это были несколько часов, когда он мог коснуться её локтя, наблюдать за её ресницами, слышать её дыхание, внимать запах её духов...
Так Ваня и учился все пять лет за себя и за неё, а взамен она брала его на все развеселые мероприятия, в которых она принимала самое бойкое участие. Она заводила бурные короткие романы с парнями, которых сама себе выбирала, давая Ване знак, чтобы отвалил, что всё под контролем. Ваня неслышной тенью двигался за ними и возвращался домой, когда они скрывались в каком-нибудь подъезде. На последнем курсе у подружки на дне рождения Мила пересеклась взглядом с очередным своим избранником, её чары действовали мгновенно и безотказно. И вот уже незнакомец сидел с ней рядом, наливал ей вина, шутил.
Затем они долго танцевали, снова садились за стол, но уже парень обнимал Милу за плечи, подливал ей вина и рассказывал какие-то небылицы.
Где-то часа в два ночи парень и Мила встали и вышли покурить на лестничную площадку, знаком она остановила Ваню, чтоб не рыпался, что всё под контролем, и она идет только курить. Они поднялись на пролёт между этажами... Скорей, как животное, почувствовав опасность, и когда закончилось всё разумное время для курения, Ваня вышел вслед за ними. Возле открытой двери он остановился и прислушался. Из-за музыки, доносившейся из комнаты, было трудно что-то услышать, но он смог разобрать звуки возни или борьбы и бросился Миле на помощь. Когда Ваня взлетел на лестничный пролёт, его взору предстала такая картина: парень зажал Милу в углу, закрыл ей рот одной рукой, а другой срывал с неё одежду. Мила отбивалась изо всех сил, но справиться с его грубой силой у неё не было ни малейших шансов. Ваня настолько неожиданно возник у него за спиной, что парень, увлекшийся борьбой, даже не заметил его появления... Колоссальный по мощности удар в ухо сбил насильника на холодный кафель. Мила в разорванной одежде, обессиленная повисла на Ваниных руках, и вся в слезах и задыхаясь от борьбы, умоляла его: "Ванечка, милый, забери меня отсюда..."
Уже в такси она успокоилась, но продолжала жаться к его плечу, как будто пытаясь закрыться им как щитом от всех нависших проблем. Той ночью она не отпустила его домой, сославшись на то, что ей страшно одной, и оставила его у себя. В эту ночь Ваня превратился из просто счастливого человека в самого счастливого человека на земле. Он непросто выхватил Милу из липких лап насильника, он отбил её у всего мира.
Неделю они не ходили в институт, неделю они не выходили из квартиры, неделю они принадлежали друг другу, и ничего в этом мире их более не интересовало. Ваня вновь ликовал, его мечта стала материализоваться, и на поверхность выходили еще не явные, но уже различимые черты их будущих отношений. Все краски мира для него потускнели, да он их просто и не замечал, их для него не существовало, и в его сознании яркой вспышкой светилась она – Мила, такая трогательная, обнаженная, одним словом ангел во плоти.
А что касается Милы, то она в своих чувствах ещё толком не разобралась. Ей, конечно, нравился этот сильный и влюбленный в неё паренек, но он уж больно отличался от её прошлых партнеров, которые не зацикливались на серьёзных отношения, а вели жизнь весёлую и привольную. Ладно, думала Мила, вот сниму с ним стресс, а там будет видно, может и остановлюсь на нём, вот и институту скоро конец, и жизни моей развесёлой, а с ним мне будет спокойно и уютно, нет, нет и нет, прочь эти мысли, я ещё к подобным решениям не созрела, и всё это не повод к принятию решения.
Но время для принятия решения у неё не осталось, и судьба сама расставила все точки над "и". Но это уж я слишком официозно, просто один юркий и нахальный Ванин посланец добежал до цели, и через месяц Мила обнаружила, что забеременела, а еще через три месяца они закончили иниститут, а через пять отыграли свадьбу.
Милин папа, не последний человек в городе, заседавший в органах его управления, подарил зятю машину и обставил молодоженам новой мебелью и без того уютную Милину квартирку. Ваня пошел работать по распределению, а Мила вскоре родила ему девочку. Надо заметить, что роды пошли ей на пользу, она ещё больше похорошела, и кроме того это была отсрочка от походов на работу, которой она патологически боялась. Но тут на выручку пришел всемогущий Милин папа и устроил Милу в какое-то патентное бюро, где можно было вкусить все прелести работы в подобных заведениях, а именно: утреннее чаепитие, часовой поход к маникюрше, получасовой поход с девченками на обед, который растягивался на полтора , а то и на два часа, и в конце рабочего дня нужно ещё выскочить на "пятнадцать минут" скупиться по-быстрому в гастрономе. Если самой работе Мила уделяла часа два, то это в полном смысле её выматывало и напрягало.
Так бы и жили они, как у бога за пазухой, а точнее у папы, не кляты не мяты, но наступили времена, когда народ рванул в поисках лучше доли в местах, где их меньше всего ждали. Мила, как и многие в те времена, была поражена вирусом этой идеи и стала подбивать Ваню, который, к слову, стал мастером цеха, принять это решение.
"Донечко", - пытался отговорить её отец, когда решение на отъезд уже было принято,-"ну чего вам не хватает, ведь всё есть, а чего ещё надо, так ты скажи..."
"Ах папа, как ты не понимаешь, что я не могу трястись вечно на работу в трамвае с этим быдлом и кроме того эти очереди в магазины, и постоянные нехватки, то сыр пропал, то мясо, ты в магазин когда последний раз заходил?"
"Дитятко, тут хоть разруха, хоть голод, а у нас всегда будет кусок с маслом, это я тебе обещаю."
"Папа, мне пока я молодая, мало просто кусок хлеба с маслом, я свободы хочу, чтоб я зашла в магазин, а там всё, что душе угодно."
"Кроме того, ты своим отъездом меня под удар подставляешь, ну не под удар, но оправдываться прийдется."
"А ты этим отцам города скажи, мол это Ванька меня в Израиль ехать заставил, они от тебя отстанут."
Долгие были приготовления или короткие, но вот вступили наши герои на землю обетованную – многообещающую. И, разумеется, они не исключение, а по сему вкусили все прелести абсорбции. Но напомню, ведь Ваня был максималистом, он ставил перед собой маленькие цели и добивался их достижения. Нужен был иврит, он взял иврит, нужна была нормальная работа, он сменил десяток мест, но нашел нормальную работу. Для повышения на работе потребовался английский, он взял английский, у него появилась машина от работы и загранкомандировки. А что же Мила, она по приезду впала в глубокую депрессию, с языком не совладала, работу не нашла, и все надежды на сказочное будущее померкли.
Известно, что победа одного – это далеко не общая победа. Ваня понимал это, и поэтому прикладывал титанические усилия, чтобы Мила села за изучение иврита, ведь когда-то у него получилось подготовить её к экзамену. Но одно дело экзамен, а другое – жизнь. И Мила, прикрываясь депрессией, отлынивала от занятий. Что это за болезнь такая – депрессия, не понимал Ваня, - нет такой болезни, а есть блажь и лень, и он сделает всё, чтобы заставить её выучить язык, устроиться на работу, что в результате поможет им купить квартиру и зажить "по-человечески". И Ваня усилил натиск, тем самым вконец достал Милу, которой уже тошнило от одного упоминания об иврите и она подсознательно стала искать отдушину. Ищущий да обрящет. Как не велика эта фраза, но всё произошло как бы само собой.
Мила прогуливалась с ребенком по аллее вдоль кафешек всегда по одному и тому же маршруту, и того израильтянина лет пятидесяти, сидевшего за чашкой кофе и с газетой в руках она заприметила давно. Он был человеком, внушающим доверие и от общей массы отличался респектабельностью. Обычно они обменивались кивком головы, но на этот раз он пригласил её присесть за столик. Мужчина заказал ей кофе и стал говорить на языке, доступном её пониманию. Мила кивала даже, когда не понимала, о чем он говорит, но одно она поняла точно, что она ему очень нравится, что он хотел бы познакомиться с ней поближе и что она может рассчитаывать на его помощь...
Они стали встречаться раз в неделю, а иногла и два. Обед в ресторане, мимолетная близость, поход в магазин за каким нибудь очередным подарком для Милы. Ей нравился этот мужчина среднего возраста своей добротой и нежностью, тем, чего ей так не хватало в последнее время. Кроме того он был не навязчив, пообещав её, что если она захочет прервать их связь, то может это сделать в любой подходящий для неё момент, хотя он будет очень расстроен потерять её.
Один положительный фактор все же был в этой затее – у Милы пошел иврит, но был и отрицательный, количество нарядов и украшений росло с каждой встречей, и Миле пришлось посвятить в свои дела лучшую подругу, чтобы у неё складировать всё подаренное. Подруга хоть и была лучшей, но будучи молодой и одинокой девушкой, в глубине души завидовала двойному счастью Милы. А как же, иметь и мужа и любовника, быть любимой с двух сторон, иметь кучу подарков и ещё не засветиться при этом – вот это везение. И тогда "лучшая" подруга за спиной у Милы предприняла маневр на то, чтобы влюбить в себя обманутого Ваню, но Ваня, не смотря на все неурядицы, был по-прежнему влюблен в Милу и на все её посягательства дал сокрушительный отпор. В результате между ними произошла словесная перепалка, в которой "лучшая" подруга выпалила фразу: "Я знала, что все мужики сволочи, но то, что вы дураки до такой степени, я не знала, а Милка то твоя не долго задумывалась, когда в чужие кровати прыгала." На что Ваня выставил её вон и сказал, чтобы впредь в их доме не появлялась.
Как ни крути, но сказанное "лучшей" подругой , заронила зерно сомнения в любящую Ванину душу. Он решил проверить, неужели это правда, неужели Мила могла сним так поступить. Ваня взял отпуск, но делал вид, что утром уходит на работу, а сам, как в те далекие студенческие времена, невидимой тенью следовал за Милой. Разумеется, что все его сомнения чудовищным образом подтвердились. Ваня вернулся домой и дождался прихода жены. Я ещё раз убедился в справедливости изречения, что от любви до ненависти всего один шаг, и мы его сделаем... Когда Мила вернулась с очередной встречи, в доме разразился невиданный скандал, который закончился сильнейшей пощечиной, от которой Милу снесло с ног. Мила поднялась молча, еле сдерживая слезы, она знала, откуда просочилась информация и оправдываться не имело смысла. В её ушах продолжал греметь звон от Ваниного крика, она собралась, забрала ребенка и ушла к дальним родственникам...
Ваня страшно переживал и не находил себе места. Для максималиста чувства обманутого мужа невыносимы, поэтому через короткое время он рассчитался с работы, сдал квартару и уехал к родителям на Украину.

Было бы нелепо оборвать рассказ в самой его кульминационной точке. Должен заметить, что от ненависти до любви тоже только один шаг, пусть чуть длиннее, но – один, и тот, кто смог его сделать, воистину сильная натура.
Ваня прожил у родителей месяц, но вычеркнуть Милу из своего сердца он не мог. Вернувшись в Израиль, Ваня остановился у друзей, оставил у них вещи и бросился искать Милу. Они встретились вечером в парке, разговаривали, плакали, обнявшись сидя на скамейке, и снова разговаривали, делясь друг с другом своими переживаниями и своей душевной болью за последнее время. Они единодушно пришли к выводу, что не могут жить друг без друга и что надо начать всё с чистого листа!!!
Ваня устроился на прежнюю работу, Мила тоже нашла работу, они воспитывают дочку, живут вместе радостно и счастливо, хотя счастье - понятие относительное, и у каждого оно своё...

© VaSSaD