Сон 1

...Просыпаюсь, но не могу понять от чего. Глаза закрыты, но я знаю, что еще ночь, так как под веками тьма... Слышу скрип паркета, словно шаги в сторону окна...
- Наверное, мама идет прикрыть форточку, - думаю я.
Но шаги проскрипели паркетом до окна и стихли... Приоткрываю глаз... Желудок завязывается в тугой узел и давит на мочевой пузырь: в комнате никого.
В ужасе закрываю глаз и слушаю темноту... Скрип паркета в обратную сторону...
Мне страшно. Рядом в кроватке спит младший брат. Ему одиннадцать.
- Ему хорошо, блин, он спит, - с завистью думаю я.
Шаги стихли возле двери, она закрыта. Я снова открыл глаза - никого, комната пуста, и мы живем на седьмом этаже, и мне семнадцать, и я не сплю... Озноб... Страх... Неверие...
Закрыл глаза... Слушаю тиканье часов...
- Слава богу, видать показалось...
Снова скрип шагов по лакированному паркету в сторону окна... Совсем хреново, мне бы в туалет... Страшно глаза открыть, блин.
...Опять тишина и тиканье часов на стене... - Скорей бы утро.
Щипаю себя за ногу, думаю: вот глюки бывают, небось, сплю... Больно, даже слишком больно.
И снова что-то прошло мимо моей кровати тихими и осторожными шагами, только поскрипывая паркетом... Потом я уснул.
Утром рассказал родителям о кошмарной ночи. Повторил весь маршрут от двери к окну вместе с отцом. Он вдруг взглянул на оконное стекло и сказал:
- Там что-то есть на внешнем стекле в углу, возле рамы... Мы приблизились к окну.
В уголке стекла была маленькая круглая дырочка, как от пули, с расходящимися трещинками. Отец открыл внутреннюю раму. Но внутри не обнаружил ничего. Ни камня, ни дробинки. Вышли мы на балкон. Осмотрели окно снаружи: тоже ничего...
В стекле дырка в полсантиметра, а от чего - непонятно...
Конечно, папа мой, физик-математик по образованию, быстро всему объяснение нашел: скрип шагов - от выпрямляющегося паркета. Как по нему ходили днем, проминали, так он ночью и выпрямлялся, и конечно, со скрипом... А дырка в стекле – кто-то из воздушки пульнул, а дробинку ветром унесло или отскочила от удара.
Мне понравились объяснения отца, и мы с братом пошли спать, правда, взяли пару ножей из кухни и фонарик: так, на всякий случай...
История не выдумана и действительно произошла со мной в квартире. Это было единственное странное и необъяснимое, что произошло со мной в жизни, ну... кроме женитьбы, пожалуй. Но это уже совсем другая история...

Сон 2

Тьма, безграничная тьма заполняет весь разум и обостряет чувства.
Она разрывает изнутри и одновременно засасывает в себя, и ты летишь с неимоверной скоростью в эту темноту, не имея точки отсчета, чтобы определить скорость. Но ты видишь саму тьму, и этого достаточно. Тело переворачивается, и подступает тошнота, хотя ты знаешь в глубине души, что лежишь на кровати.
Вдалеке что-то сверкнуло и начало приближаться с огромной скоростью.
И вот все сознание заполнил какой-то круглый цветной предмет: это мяч.
Он вырос до гигантских размеров и пронесся сквозь тебя. Вскоре исчез в глубине вакуумной темноты.
Что-то мерцает вокруг, как миниатюрные звездочки, вспыхивая блеклым светом и угасая, рассыпается в блестки пыли.
Что-то теплое ложится тебе на лоб, что-то теплое и мягкое, и ты, не открывая глаз, понимаешь: это мама. Где-то далеко в самой глубине тьмы ты слышишь ее голос, она говорит: "Надо бы вызвать врача... У него явно жар... Пусть в школу не идет, я дома останусь."
Тебе плохо, и ты снова падаешь в бездну. Но ты знаешь, что сегодня будут мультфильмы и много книжек, вперемешку с горячей манной кашей. Ты замедляешь полет и зависаешь в темноте. Тебе уже лучше, и ты засыпаешь...
Это было со мной, это было со всеми...

Сон 3

Это одна из глав мистического триллера "Кандалы дьявола", который я начал писать около двух месяцев назад. Конечно же, вам сразу станет понятно, что происходит, так как я поместил эту главу именно здесь. Вам - да, но не постороннему читателю.
В данной главе речь идет о Барни, помощнике шерифа в маленьком городке Невервил, на северо-западе штата Монтана...

 

 

3.2 Он повел меня и ввел во тьму, а не во свет. Иер 13, 16.
( Ветхий Завет. Книга притчей Соломоновых )

 

Несмотря на все предосторожности, Барни понимал, что это вряд ли остановит то, с чем ему и Эдди пришлось столкнуться. Он уже знал, что это не медведь и не какое-либо другое животное, известное им.
Он наскоро перекусил сэндвичем, открыл банку колы и уселся в кресло перед огромным плазменным телевизором, купленным им совсем недавно. Его годовалая малютка Синтия уже давно спала в своей кроватке на втором этаже, в розово-голубой комнате с неисчислимым количеством плюшевых игрушек, валявшихся на полу. Жена Барни, Элизабет, тоже давно заснула, так и не дождавшись мужа, забыв погасить ночничок; и ее недочитанная книга лежала рядом с кроватью вниз страницами.
Они поженились четыре года назад, сразу после того, как Барни демобилизовался из армии. Он служил в пехоте и дослужился до звания сержанта, чем очень гордился, особенно перед своим отцом, который был профессиональным военным. Барни все пять лет службы находился на Ближнем Востоке и с нетерпением ожидал окончания контракта, чтобы вернуться домой и жениться на Элизабет, с которой дружил еще со школы.
За окном его уютного небольшого дома погода начала портиться, и уже были слышны в отдалении раскаты грома, а небо пронизывали тонкие, кривые линии молний, освещая окна яркими белыми вспышками. Вскоре крыша дома подверглась обстрелу крупными, тяжелыми каплями дождя.
Неторопливо потягивая колу и удобно расположившись в кресле, Барни бесцельно переключал каналы телевизора, когда его внимание привлек один канал, на котором он сразу остановился. Это был даже не канал, а скорее просто помехи из черточек и полос, но полицейский обратил внимание, что эти черточки вдруг начали складываться в буквы с трехмерным изображением. Барни вначале подумал, что ему померещилось: денек был не из легких, и он довольно сильно устал, но когда встал и подошел поближе к экрану, то заметил, что буквы уже начали собираться в слова и образовали предложение, от которого у Барни похолодели внутренности.
Размытыми трехмерными кроваво-красными буквами там было написано: "Ты следующий, Барни, я иду за тобой и твоей семьей". В то же мгновение буквы расплылись и исчезли, а вместо них экран телевизора вдруг зашевелился, словно желеобразная масса, и из середины синего экрана что-то начало высовываться наружу. Барни хотел бежать, но не мог пошевелиться, так и оставшись стоять с банкой колы в руках рядом с телевизором. Ноги его онемели, и он с трудом удерживался, чтобы не упасть. Тем временем из желеобразного экрана уже полностью высунулась огромная, вся в электрических искрах, рука с длинными кривыми когтями. Эта рука с прожилками вен на мощных бицепсах, покрытых густой шерстью, сжималась в кулак и разжималась, пока не сменила синий оттенок экрана на темно-коричневый. Затем начала так же медленно высовываться одна нога, потом другая. Обе ноги уже касались пола, но тело и голова чудовища еще не появились. Ноги были огромные и мускулистые, покрытые черной лоснящейся шерстью. Колени этого существа из другого мира были вывернуты назад, на "лошадиный" манер, и Барни с ужасом увидел вместо ступней маленькие копыта, над которыми сзади торчал огромный кривой коготь острием вниз, доходивший до самого пола.
Неожиданно гость из ада выпрямился и стал на ноги, срывая с себя телевизор через голову, словно рубаху. От этой мрази разило так, что Барни вытошнило прямо на пол, но он все еще не мог сдвинуться с места. Когда же тварь закончила с телевизором, она посмотрела на полицейского. Существо было около трех метров росту и немного нагибалось, чтобы не задеть потолок. Туловище было покрыто мощными плитами мышц и густой шерстью. Вены на мускулистых ногах и руках ожесточенно пульсировали, а правым копытом он, словно бык в схватке с тореадором, копал под себя. Но самой жуткой и омерзительной была его голова, сидевшая на жилистой, толстой и короткой шее. Скорее, это походило на череп гигантского волка с огромными кривыми желтыми зубами и черными дырами вместо глаз, из которых вытекала какая-то грязная слизь. Этот волчий череп был покрыт, как и все тело, лоснящейся коричневой шерстью, а по бокам его торчали маленькие острые рожки. Гость из ада молча стоял и смотрел на Барни своими пустыми глазницами, будто сама смерть, и только его тяжелое дыхание и раскаты грома нарушали ночную тишину.
Барни стоял и чувствовал, что еще немного, и он наделает в штаны. Он мечтал в этот момент очутиться в Ираке или Афганистане, пусть даже без оружия, голым, посреди вражеского лагеря, с американским флагом в руках. Он был готов оказаться среди самых свирепых террористов Ближнего Востока, лишь бы этот ужас прекратился.
Тварь негромко рыкнула и, легонько стуча копытами по ступенькам лестницы, стала подниматься на второй этаж. Барни отчаянно закричал, но из его горла вырвались лишь тихие всхлипывания. Он не мог двигаться, не мог пошевелить рукой или ногой. Его ступни словно приклеились к полу, и он беспомощно заплакал.
Со второго этажа донеслись душераздирающие вопли, сначала его жены, а затем дочери. Потом все стихло.
Барни увидел, как чудовище медленно, неспеша, постукивая копытцами по ступенькам, спускается вниз со второго этажа, оставляя за собой на лестнице следы грязи и смрад.
В одной руке он нес оторванную ногу Элизабет, из которой торчало острие обломанной кости, по которой еще стекала кровь;  в другой - маленькую, еле заметную в его огромных лапищах ножку Синтии, которую он с причмокиванием посасывал, словно сладкий леденец. Этого Барни не смог выдержать. У него свело живот, и его стало безудержно рвать. Полицейский попытался закричать и вдруг почувствовал, что ему это удалось.
Он кричал и кричал, пока существо неспеша шло к нему. Оно положило обе оторванные ноги на пол и, схватив Барни за плечи, проговорило:
- Барни, милый, вставай , а то опять проспишь до утра в этом кресле и будешь потом полчаса ноги затекшие разминать, жалуясь на жизнь.
Он открыл глаза и понял, что спал. Полицейский хорошо помнил весь сон, и ужас от увиденного еще сковывал все его тело. Он встал и стиснул в своих объятиях жену так, что она взвизгнула как девчонка.
- Да что с тобой сегодня такое? Так и задушить можно! - Но он уже несся вверх по лестнице на второй этаж, где мирно спала самая прекрасная малютка на свете.

© искренний