Я хочу тебя выдумать. Приснить тебя себе «правильным». Вычеркнуть из памяти последний год и выдумать заново. Оставить прежними только внешние очертания. Оставить твой искренний смех, так редко теперь встречающийся у людей старше трех. Оставить твой пронзительный взгляд, проницающий насквозь и еще далеко за. Оставить жаркие объятия и сбивающийся на рык шепот. Шелковые кудри, ярко голубые глаза и теплые, мягкие губы. Оставить ощущение бабочек, тянущуюся, как к звездам, собственную шею и ощущение парения над миром, от того, что ты есть и я скоро тебя увижу. Ощущение, что если держать тебя за руку и молчать, все вокруг становится прозрачно понятным и слова теряют свою силу заклинаний. Как пишет один великий писатель: «Самые лучшие люди - выдуманы». Я выдумаю тебя самым лучшим. Я не буду придумывать бесконечные пробежки от телефона до ноутбука, сотни безответных смс и звонков, слезы бессилия, тысячи бессмысленных разговоров с подругами. Темные круги под глазами, депрессию и уход в себя, ненависть к противоположному полу и неприятие действительности я засуну под огромный валун забытья и забуду к нему дорогу. Я буду есть ложками взбитые беспричинные улыбки, ломать плитки хрустких шагов по набережной, вдыхать кофейные ароматы страстных случайных ночных свиданий, перекатывать языком красно-винный шелк летних совместных ночей, смаковать бисквитные разговоры о книгах, посыпанные миндальной крошкой чувственных взглядов и фруктовым желе поцелуев. Я буду танцевать наш латинский сумашедший роман, сдобренный изрядной порцией джаза и соула. Я буду вновь и вновь переживать подгибающиеся коленки первого поцелуя и торжествующую победу первого свидания. Я буду выдумывать только счастливую совместную жизнь. Возможно не долгую, но обязательно совместную. Последнее, что я выдумаю, будет наша несостоявшаяся поездка в Питер. Когда я пойму, что скоро нужно будет просыпаться, я перенесу нас туда. Будет долгая прогулка по набережным, обход разводных мостов и утренний туман ранней осени. Я поцелую тебя, обниму и пойду вперед, как и положено сильным женщинам - не оглядываясь. Ты будешь стоять, смотреть мне вслед, и растворяться. Через какие-то секунды, минуты, года, века, эпохи, я растворюсь в тумане Финского залива, а твой образ унесет Нева. Так мы расстанемся. Женщина перевела замутненный взгляд поверх стеклянного ограждения ресторана на столик. Рассчиталась по счету и вышла из ресторана. Швейцар давно наблюдал за этой высокой короткоостриженной женщиной, которая уже не в первый раз приходила в его ресторан. Она была красива немодной, но переворачивающей все мужское нутро красотой. Если спросить его, что же в ней было такого красивого и притягательного, он, пожалуй, не смог бы ответить. Но каждый раз наблюдал за ней до тех пор, пока она не садилась в такси. Раз в месяц она приходила посидеть на крыше гостиницы «Хайят», выпить бутылку чилийского шираза, выкурить ровно три сигареты. Она все время что-то писала на кипельно белой мелованой бумаге. Потом складывала из ней самолетик, поджигала и отпускала его вниз. Он планировал, описывая сначала круги, а потом стремительно входя в пике. Все это время её губы что-то беззвучно шептали, а когда самолетик касался земли, на стуле оставался только шлейф её духов. © Simurg